The World ls Not Enough

Столь смелое заявление было сделано на основе опытов с добровольцами, которые только что влюбились, а также теми, кто утверждал, что и через годы их страсть ко второй половине не угасла. В первом случае исследователи фиксировали нейрохимическую активность мозга влюбленных, показывая им объект обожания.

Для сравнения предлагались также снимки похожих людей. Выяснилось, что при взгляде на портрет любимых, у добровольцев активизировался процесс выработки нейромедиатора удовольствия – дофамина. Подобное явление не наблюдалось во второй части эксперимента.

17 участников, которые состояли в браке 10-29 лет, и по их словам по прежнему испытывали любовь к своему супругу (супруге), вначале оценили свои чувства по 7-бальной шкале. После этого они прошли  тест аналогичный добровольцам, которые находились в начале своих романтических отношений. Оказалось, что у влюбленных «со стажем», при виде фотографии объекта их чувств, активизировался тот же участок мозга, что и у подопытных из первой группы – вентральная область покрышки.

Напомним, несколько лет назад этот же коллектив ученых доказал, что романтическая любовь и страстный секс часто дополняют друг друга, но мозг ясно отделяет одно от другого. В частности, утверждалось, что любовь – это более мощная эмоция, нежели сексуальное влечение. Тогда один из руководителей исследования Артур Арон отмечал, что сексуальная и романтическая любовь активизируют разные участки мозга: первая – левое полушарие, а вторая – правое.

Чуть позже «срок годности» любви попыталась определить мексиканская ученая Х.М. Флорес. По ее расчетам вышло, что это чувство живет всего четыре года, после чего сходит на нет. Исследовательница настаивала: необходимо уметь отличать любовь от симпатии, сексуального влечения и привязанности. Когда чувства только зарождаются, мозг человека начинает вырабатывать особые химические соединения, в результате чего активизируются отделы, отвечающие за эмоции. Пока внутри черепной коробки каждого отдельно взятого индивидуума кипят страсти, ни о чем, кроме предмета обожания, человек думать не может.